Гончарова Наталья Сергеевна

Natalia Goncharova

(1881 - 1962)

Н. С. Гончарова принадлежала к старинному дворянскому роду, приходилась двоюродной правнучкой жене А. С. Пушкина. До того, как начала заниматься искусством, Гончарова посещала занятия в Московском университете. В 1901 г. поступила в МУЖВЗ, где училась на скульптурном отделении у С. М. Волнухина и П. П. Трубецкого. В 1904 г. за свои скульптурные работы она получила малую серебряную медаль и вскоре оставила училище.

В 1900-х гг. Гончарова много путешествовала, тогда же начала заниматься живописью. Ее ранние импрессионистские работы с успехом демонстрировались на выставках МТХ, "Мира искусства" и др. В 1906 г. ее пригласил С. П. Дягилев для участия в русском отделе Осеннего Салона в Париже.

Еще в училище Гончарова познакомилась с М. Ф. Ларионовым, который вскоре стал признанным лидером художников русского авангарда. Гончарова связала с ним свою личную и творческую судьбу, была постоянной участницей всех его художественных начинаний. Их имена неразделимы в истории русского искусства. Так же как Ларионов, художница испытывала интерес к кубизму и футуризму, а в 1906 г. увлеклась примитивом.

Неопримитивизм Гончаровой - огромный вклад ее в искусство начала XX в. Вдохновение художница черпала в русской иконе, народных лубочных картинках, в языческих идолах, каменных "бабах". Народным искусством и религиозной живописью навеяны ее картины "Уборка хлеба" (1908), "Рыбная ловля" (1909). Первобытной мощью веет от "Идолов" (1908-09). Особенностью ее живописи было использование плоских цветовых пятен, очерченных четким контуром, напоминавшее приемы Гогена, влияние которого испытали многие русские художники.

В 1911-12 гг. Гончарова начинает исповедовать принципы лучизма, разработанные Ларионовым. К числу наиболее известных ее работ этого времени относится "Велосипедист". Однако вновь и вновь возвращалась художница к примитиву. Гончарова участвовала во всех выставках "левых" художников. Современники называли ее, А. А. Экстер и О. В. Розанову "амазонками русского авангарда". Работы Гончаровой не всегда встречали понимание. В 1911 г. с выставки "Бубнового валета" полиция потребовала убрать картину "Бог плодородия". В 1912 г. церковная цензура выступила против четырехчастного цикла "Евангелисты", показанного на выставке "Ослиный хвост".

Отдельную страницу творческой биографии Гончаровой составляет ее работа над футуристическими изданиями. В 1912 г. появились изданные по инициативе поэта А. Е. Крученых литографированные открытки с рисунками Гончаровой. Сюжет "Павлин" обнаруживал связь молодой авангардистки с традиционным искусством. В 1913 г. она иллюстрировала издания поэтов В. В. Хлебникова, А. Е. Крученых, К. А. Большакова, С. П. Боброва, при этом была едва ли не единственной из футуристов, кто не боялся повествовательности, "литературности" своих произведений.

______________________

Н.С. Гончарова – одна из первых, самых решительных и ярко одаренных женщин-художниц русского авангарда. Ее декоративный талант, стремление к созданию синтетических форм, делает художницу продолжательницей глубинных традиций русской культуры. Пройдя период изучения современных художественных исканий, Гончарова обращается к праязыку древних восточных культур, видит в них основу монументального искусства. Она внесла национальный, почвенный колорит в предавангардные художественные эксперименты. Одна из ярких черт творческого облика Гончаровой – ее невероятная работоспособность. На выставке 1914 года в Москве она представила 762 произведения. Харизма лидера, выдержка и могучий темперамент сделали ее одним из самых авторитетных ораторов авангардных диспутов. Наталия Сергеевна Гончарова происходит из дворянско-купеческой семьи, двоюродная внучка Н.Н.Гончаровой, жены А.С.Пушкина. В 1901 поступила в Московское училище живописи, ваяния и зодчества, где училась в качестве вольнослушателя на скульптурном отделении у П.П.Трубецкого и С.М.Волнухина. Живописи училась у К.А.Коровина (до 1909). В дальнейшем продолжала занятия живописью под руководством М.Ф.Ларионова, спутницей которого она стала. В 1900-е годы Гончарова принимает участие в выставках Московского товарищества художников, Союза русских художников, "Золотого руна", "Венок", в Осеннем салоне в Париже, Биеннале в Венеции, в Салоне Издебского.

       После поездки в Крым в 1903 году она обратилась к импрессионизму с экспрессионистическими чертами. Так же как и М.Ф.Ларионов, прошла школу новейших течений французской живописи от П.Гогена, В.Ван Гога, П.Сезанна до фовизма и экспрессионизма. Из западных увлечений Гончарова сделала свои выводы. Манифестом неопримитивизма стал ее “Автопортрет с желтыми лилиями”. Мастерская художницы залита светом. На стене – полотна без рам, выполненные в импрессионистической манере. Они наполнены бурным движением мазков и словно рвутся за пределы картины. Живописная стихия торжествует здесь над предметной средой. Стул, прислоненный к картине, почти растворен в ней. Размытому фону противопоставлена более энергичная экспрессионистическая живопись переднего плана. Автопортретный образ художницы отличается нарочитым огрублением черт. Гончарова была первой в плеяде художниц новой формации, вошедших в историю русского искусства под именем “Амазонок авангарда”. Она – прежде всего творец и ее собственный облик словно сросся с кругом ее художественных образов. В автопортрете художница декларирует переходное творческое состояние. Белоснежная с голубыми рефлексами блуза, обрамленная синим контуром, как и картины на стене, подобна белому живописному полотну, на фоне которого происходит цветовой взрыв рыжих лилий. Тем, что художница избирает именно этих диких сородичей нежных цветов, она утверждает освобождение живописной энергии. Застывший взгляд темных глаз содержит немой вопрос и вызов. Рыжие лилии воспринимаются как полыхающий в руках художницы факел огненных красок и стремительных пламенеющих мазков, невольно вызывающих ассоциации с экспрессионистической манерой Винсента Ван Гога, великого мастера автопортрета, с которым Гончарова как бы вступает в творческий диалог. Его тема огненного цветка – подсолнуха, получает развитие у Гончаровой. Букет в руке художницы служит метафорой ее могучего творческого темперамента.

       Пройдя увлечение «всечеством» (принцип свободного использования любых новых и старых традиций истории искусства), она сумела переварить различные влияния в свой яркий синтетический декоративный стиль. Выступая на футуристических диспутах, Гончарова в свойственной ей безапелляционной манере абсолютизировала самобытный путь русского искусства и культуры, ее восточных корней: "Запад ныне показал одно: все, что у нас есть – с Востока. Я заново открываю путь на Восток и уверена, что за мной по этому пути пойдут многие". Свой примитивистский идеал она видит “скифских каменных бабах, крашеных деревянных куклах”, народных лубках и иконах. Далее она говорит, имея ввиду архаические культуры: «…религиозное исусство и искусство, прославляющее государство, были всегда самым величественным, самым совершенным проявлением творческой деятельности человека». Критически настроенный к новейшим течениям критик А.Н.Бенуа, потрясенный мощью живописного синтеза Гончаровой, назовет ее “Скифской жрицей”. У истоков неопримитивизма художницы лежат созданные в конце 1900-ых годов полотна "Крестьянской серии" ("Рыбная ловля"; "Беление холста"; «Сбор плодов»), где застывшие, как каменные изваяния, фигуры олицетворяют созидательные силы природы. Созданные во многом под влиянием П.Гогена, но активно претворенные художницей в своем неповторимом стиле, эти композиции создают образ первозданного мира, где человек и природа составляют неразрывное единство. Эти монументальные композиции, развивают традиции бытийственного крестьянского жанра школы художника А.Г.Венецианова.

       В Третьяковской галерее находится большое собрание ее работ зрелого синтетического стиля Гончаровой: «Художественные возможности по поводу павлинов»: «Весенний павлин» (стиль русской вышивки), "Павлин под ярким солнцем (стиль египетский), "Курильщик", (стиль подносной живописи). Образ курильщика воспринимается как своего рода диалог с «Отдыхающим солдатом» Ларионова, созданном в том же году. Гончарова утрирует гипсовую застылость и статуарность фигуры курильщика, вызывающего в памяти знаменитых курильщиков Сезанна. Лицу-маске персонажа Гончарова придает азиатские черты, декларируя свои восточные пристрастия, своеобразное евразийство.

       Серия "Павлинов" родилась под влиянием лучистских экспериментов М.Ф.Ларионова и изобразительного языка примитива. В полотне «Павлин под ярким солнцем» (стиль египетский) законы древнеегипетского искусства и традиции русской народной игрушки. Фигура павлина превращена в выразительный знак, занимающий всю плоскость картины. Гончарова находит в этом мотиве первозданную красочную энергию, он становится метафорой палитры и солнца, приобретает архитектурные черты, напоминая амфитеатр или иконостас. В выразительной знаковости образа павлина словно воплощено древнее понимание этой птицы как символа бессмертия и вечности.

       В своем поиске национальной русской самобытности авангардного языка, художница мечтала расписывать храмы, возродить древнее монументальное искусство, обновив его современным пониманием цвета и формы. Она создает монументальные полиптихи "Евангелисты", напоминающий вытянутым форматом холстов деисусный чин иконостаса, также многочастные композиции: «Сбор винограда», «Жатва». В своих исканиях она пыталась объединить христианскую традицию и народные верования.

       Неповторимый авторский метод Н.С.Гончаровой, сформировавшийся в начале 1910-ых годов, имеет переклички с творчеством немецких экспрессионистов группы «Мост» и «Синий всадник». Художница явилась активной участницей и организатором вместе с М.Ф.Ларионовым выставок "Бубновый валет" (1910), "Ослиный хвост" (1912), "Мишень" (1914), "№4", участвовала в выставках "Мира искусства", "Союза молодежи", "Московского салона", "Синего всадника" (Мюнхен–Хельсинки), футуристов в Риме, постимпрессионистов в Лондоне, галереи "Штурм" в Берлине.

       Среди стилевых исканий Гончаровой нашлось место увлечению футуристической эстетикой: в 1912-1914 она создает серию работ: «Электрические орнаменты», «Электрические машины», «Ткацкие станки».

       В творческом наследии художницы есть и опыт обращения к беспредметному искусству в 1913 году («Пустота»).

       После 1915 года вместе с Ларионовым по приглашению С.П.Дягилева Гончарова отправилась в Париж, где работала над оформлением спектаклей. В Париже года раскрывается ее талант театрального художника. Она блестяще оформляет оперу-балет "Золотой петушок" на музыку Н.А.Римского-Корсакова, балет "Свадебка" на музыку И.Ф.Стравинского. В 1927 году – «Ночь на лысой горе» М.П.Мусоргского, «Русские сказки» на музыку А.Лядова, совместно с Ларионовым.

       После гастролей в Испании под впечатлением архитектуры, национальной музыки и танца – фламенко Гончарова приступает к работе над оформлением испанских балетов “Эспана” на музыку «Испанских рапсодий» М.Равеля и “Триана” на музыку И. Альбениса. Наиболее новаторской, но к сожалению неосуществленной стала постановка балета “Литургия”, навеянная образами Древнерусского искусства, балет мыслился в сопровождении Руссой духовной музыки. Гончарова приходит к созданию особого типа костюма – передвижной декорации. Он состоял из плоскостей, задававших движение вдоль сцены. Танцовщик должен был находиться внутри этой конструкции и его движения предопределялись “коробкой” костюма. Представление об этом замысле художницы можно получить по сохранившимся эскизам костюмов: «Архангел», «Волхв», «Апостол Марк».

       В парижский период Гончарова работала также в станковой и декоративной живописи («Магнолия», «Изгородь и ветки», «Чертополохи»). В ней обостренно звучит тема противоборства органической природы и механистического железного ритма. В начале 1920-х, художница занималась также книжной иллюстрацией, оформляла «Слово о полку игореве».

       Стилевые поиски Гончаровой 1920-х годов отражает влияние стилистики Ар деко. Наиболее значительной серией работ становятся «Испанки». Задуманные и осуществленные композиции в форме декоративной ширмы, развивают монументальную форму полиптиха русского периода. Эхом первой волны русского кубизма воспринимается работа Гончаровой над циклом “Испанки”. Будучи вершиной творчества художницы парижского периода, эти работы обобщают ее поиски монументальной формы в религиозных композициях, трансформирующих образы древнерусского искусства. Удлиненный формат этих композиций восходит к деисусному чину иконостаса.

       В «Испанках» кубизм лишен радикальности и приобретает декоративный характер. Гончарова с особой изысканностью обыгрывает характерную для этого направления черно-бело-коричневую цветовую гамму. Композиция “Две испанки” открывает эту серию. Впоследствии Гончарова выполнила многочисленные вариации этой темы.

       Марина Цветаева в своем эссе о Н.Гончаровой сравнивает “Испанок” с готическими соборами. “Все от собора: и створчатость, и вертикальноать, и каменность и кружевность. Гончаровские испанки – именно соборы под кружевом, во всей прямости под ним и отдельности от него. Первое чувство – не согнешь. Кружевные цитадели”.

       В 1930–1940-х Гончарова работает в различных театрах Европы и Америки. О международном признании творчества художницы свидетельствуют многочисленные выставки 1960–1990-х годов. В 1955 году Н.С.Гончарова и М.Ф.Ларионов зарегистрировали свой брак.

       Наталья Гончарова еще при жизни имела известность благодаря своей работе в театре. Ее имя занимает одно из ведущих мест среди имен интернационально авангарда. Особый интерес представляет русский период живописных экспериментов, который во всей полноте был открыт в последние десятилетия. Большая часть творческого наследия Н.С.Гоначаровой попала после ее смерти в Россию благодаря дару второй жены М.Ф. Ларионова А.К.Томилиной-Ларионовой