Самокиш Николай Семенович


Samokish Nikolai


(1860 - 1944)

 

Самокиш (Николай Семенович) - баталический живописец, рисовальщик и аквафортист, родился в 1860 году, учился в нежинской гимназии, из которой, в 1879 году, перешел в ученики Императорской Академии Художеств, где, в 1884 году, был награжден малой золотой медалью за написанную по конкурсной программе картину: "Эпизод из битвы при Малом-Ярославце, в 1812 году" и в 1885 году удостоен большой золотой медали за исполнение программы: "Русская кавалерия, возвращающаяся после атаки на неприятеля в 1812 году".

Н.Самокиш. Фото. 1920-е годы

После того, состоя пенсионером академии с 1885 по 1888 год, совершенствовался в Париже, под руководством Детайля, и дважды ездил на Кавказ с целью собирания материалов для картин, заказанных для тифлисского музея, и для рисунков, изображающих пребывание императора Александра III и его супруги в Тифлисе.

Императорская Академия Художеств, батальный класс профессора Н.С. Самокиша. 1915 г.

 Им исполнено большое количество рисунков (преимущественно черченых пером) для различных иллюстрированных изданий. Упражняясь в первую пору своей деятельности аквафортным гравированием, он выпустил в свет до 30-ти листов, изображающих преимущественно бытовые сцены, в которых участвуют солдаты, крестьяне и лошади.
________________________

ХУДОЖНИК «ЦАРСКОЙ ОХОТЫ» НИКОЛАЙ САМОКИШ

Николай Семенович Самокиш – самобытный Николай Семенович Самокиш. Фотография 1929 годарусский живописец и книжный график – родился 13 сентября 1860 года в городе Нежине Черниговской губернии. По окончании Нежинской классической гимназии он уехал в Петербург поступать в Академию художеств. Экзамена не выдержал, но получил разрешение заниматься в батальной мастерской профессора Б. П. Виллевальде на правах вольнослушателя, и год спустя его зачислили по конкурсу. Наставляемый такими опытными учителями, как П. П. Чистяков и В. И. Якоби, Николай Самокиш делал заметные успехи. Его картина "Возвращение войск на родину" удостоилась в 1881 году малой золотой медали, а конкурсную работу "Трубач" в 1882 году приняли на Всероссийскую выставку в Москве. Тогда же 12 из 30 офортов, которые студент Самокиш выполнил под руководством известного офортиста Л. Е. Дмитриева-Кавказского, были изданы отдельным альбомом. Полотно "Помещики на ярмарке" на конкурсе Общества поощрения художеств, прошедшем в 1883 году, оказалось отмеченным премией С. Г. Строганова. Следующий 1884 год выдался не менее удачным: "Эпизод из битвы при Малом Ярославце" удостоился малой золотой медали, а "Прогулку" приобрел для своей галереи П. М. Третьяков. Большую золотую медаль Самокиш получил в 1885 году за дипломную работу "Русская кавалерия возвращается после атаки на неприятеля под Аустерлицем в 1805 году". С 1886 по 1888 год он совершенствовался в мастерской французского художника Эдуарда Детайля.

Императорская Академия Художеств, батальный класс профессора Н.С. Самокиша. 1915 г.

После окончания в 1888 году Академии художеств Н. С. Самокиша пригласили участвовать в выполнении большого заказа Тифлисского военно-исторического музея. Вместе с ним трудились Ф. А. Рубо, И. К. Айвазовский, А. Д. Кившенко. Самокиш создал три полотна: "Сражение при Авлиаре", "Баталия при речке Иори", "Защита Наурской станицы". В 29 лет за картину "Табун рысистых маток", написанную для Петербургского бегового общества, он получил звание академика. Журнал "Новый мир" за 1904 год отмечал: "В ряду современной русской живописи в ее баталистическом отделе одно из наиболее популярных и громких имен – имя Н. С. Самокиша".

Р.Р. Френц, профессор Н.С. Самокиш, П.И. Котов, П.В. Митурич, П.Д. Покаржевский, К.Д. Трофименко. 1915 г.

Еще в годы учебы Николая Самокиша в Академии на него обратил внимание ее конференц-секретарь П. Ф. Исеев. Он добился, чтобы графические листы молодого художника были представлены наследнику престола. В результате Самокиша рекомендовали военному ведомству для зарисовок маневров. Он записал в дневнике: "Я вступил на путь иллюстрированной работы, не подозревая, как втянусь в это дело и буду отдавать этой работе большую часть моего времени". Между тем настоящую известность в 1890-х годах принесло Николаю Семеновичу именно иллюстрирование разного рода изданий, среди них – (23 тысячи миль на яхте "Тамара"( Г. И. Радде, "Памятка Апшеронского полка", "История Нижегородского драгунского полка", "История лейб-гвардии кирасирского полка", "История кавалергардского полка", "История военного министерства" (в 8 томах), "Коронационный сборник", "История Нежинского драгунского полка", "Атаманская памятка", "История лейб-гвардии резервного полка", "История лейб-гвардии Финляндского полка", "Чудо-вождь", "Севастополь и его славное прошлое", "Полтава" А. С. Пушкина, "Холстомер" Л. Н. Толстого, произведения Я. П. Полонского.

Н. С. Самокиш. 1921 г.

Н.С. Самокиш. Сокольник (" Царская охота " Т.1. СПб, 1896) Но самым, наверное, значительным книжно-графическим его произведением явились иллюстрации к четырехтомной "Великокняжеской, Царской и Императорской охоте на Руси" Н. И. Кутепова, выходившей с 1896 по 1911 год. Каждый том имел собственное название: "Великокняжеская и Царская охота на Руси с X по XVI век"; "Царская oxoтa на Руси царей Михаила Федоровича и Алексея Михайловича. XVII век"; "Царская и Императорская oxoта на Руси. Конец XVII и XVIII век"; "Императорская охота на Руси. Конец XVIII и XIX век". Для работы над этим фундаментальным изданием историк Н. И. Кутепов пригласил, помимо Н. С. Самокиша, таких известных живописцев, как А. П. Рябушкин, И. Е. Репин, В. И. Суриков, К. В. Лебедев, А. М. Васнецов, В. М. Васнецов, Ф. А. Рубо, Л. С. Бакст, А. К. Беггров, А. Н. Бенуа, Е. Е. Лансере, Л. О. Пастернак, К. А. Савицкий, В. А. Серов, А. С. Степанов; использовались и литогравюры с произведений Дж. Доу, В. Г. Шварца, Ф. Г. Солнцева, А. Д. Литовченко. В "Охоте" Самокишу принадлежат 173 иллюстрации, включая виньетки, заставки, концовки, полевые украшения. Здесь Николай Семенович, ко всему прочему, раскрылся и как крупный художник-анималист. Чтобы убедиться в этом, достаточно назвать акварели "Выезд к устьям реки Тисмяницы Великих князей Черниговских, Галицких и Волынских" и "Потеха при царе Иоанне Васильевиче Грозном". Иллюстрации выполнялись Н. С. Самокишем в самой разнообразной технике: акварелью, тушью, пером и кистью, позолотой. Мотивы виньеток в стиле древнерусского народного орнамента брались им из старинных рукописных русских книг.Н.С. Самокиш. Потеха при царе Иоанне Васильевиче Грозном. ("Царская охота")
Один из интереснейших эпизодов книги – чудесное спасение царя Алексея Михайловича от медведя в окрестностях Саввино-Сторожевского монастыря - дал возможность просиять книжно-графическому таланту Н. С. Самокиша особенно ярко. Однажды царь, охотившийся под Звенигородом, оказался со свирепым хищником лицом к лицу. Свита разбрелась по лесу, помощи ждать не приходилось, бежать было бесполезно. Царь приготовился к неминуемой гибели – но вдруг перед ним явился благолепный старец. Медведь тотчас же исчез. На вопрос об имени старец ответил: "Савва, инок Старожевского монастыря", после чего скрылся в лесу. В монастыре Алексей Михайлович безуспешно пытался разыскать своего спасителя, а зайдя в храм, увидел икону преподобного СаввыЕ С тех пор Алексей Михайлович не переставал благотворить Саввино-Сторожевской обители, богато украшал ее, делал крупные вклады, построил при ней дворец для себя и царицы, подолгу живал здесь, знал поименно всех иноков…

Н.С. Самокиш за работой над картиной "Крестьянское восстание на Украине против польских панов под руководством Кривоноса".

Включенная в "Охоту" поэма Л. А. Мея "Избавитель", воспевающая это чудо, подвигла Н. С. Самокиша на создание не просто иллюстраций, а настоящей лицевой рукописной книги, в которой присутствуют разнообразные заставки, инициалы, миниатюры, маргинальные рисунки. К сожалению, составители не поняли этого и расположили иллюстративные листы порознь в виде некоего украшения научного комментария к основному тексту. Это досадное упущение исправлено в новом издании труда Н. И. Кутепова, осуществленном в 2002 году, где иллюстрации Самокиша к поэме Мея собраны вместе. В книжке "Избавитель" – 15 миниатюр, выполненных в реалистической живописной манере. Это изображения зверей, пейзажи, вид Саввино-Сторожевского монастыря и интерьер храма с иконой преподобного Саввы, сцены охоты – царский выезд в Звенигород, встреча Алексея Михайловича с медведем, чудо спасения. Заставки, инициалы и орнаменты служат ярким доказательством того, что Н. С. Самокиш хорошо знал историю русской книжной культуры. Строгие геометрические многоцветные орнаменты XVI века он перемежает киноварными широколиственными и разнотравными орнаментами века XVII. В поэму Мея художник ввел 20 инициалов – украшенных заглавных букв. Большая их часть выдержана в духе растительных киноварных инициалов, господствовавших в рукописных фолиантах с XV по XVII век. Однако Н. С. Самокиш несколько отступил от общепринятых когда-то правил, тонировав литеры не только киноварью и охрой, но серебряной и золотой красками. Два инициала напоминают читателям "Царской охоты" о рублевской традиции оформления богослужебных книг, то есть о высокохудожественных Евангелиях типа Морозовского, Клементьевского и других, относящихся к рубежу XIV-XV веков. Имеются также два инициала широколиственного орнамента, воспроизводящие заглавные буквы старопечатных книг. Для написания текста Николай Семенович выбрал крупный прямой полуустав, характерный опять-таки для рукописных книг, созданных во второй половине XVII века в Оружейной мастерской для подношения царю Алексею Михайловичу.
Работая над сюжетом "Избавления", Н. С. Самокиш далеко вышел за пределы простого иллюстрирования.

Н.С. Самокиш за работой. 1930 г.

В 1904 году Николай Семенович отправляется на театр русско-японской войны в качестве художника журнала "Нива". Лучшая из написанных им по фронтовым впечатлениям картин – "Ляоян. 18 августа 1904 года". Полотно, посвященное одному из наиболее ожесточенных столкновений между русской и японской армиями, в 1910 году поместили в военную галерею Зимнего дворца.

Н.С. Самокиш за работой. 1933 г.

Н.С. Самокиш. На сопке после штурма (" Дневник художника ". СПб 1908) Другим результатом поездки стал альбом рисунков и акварелей "Война 1904-1905. Из дневника художника" - выдающееся явление в русском батальном жанре начала XX века.

Группа художников, прибывших в Крым для исполнения этюдов будущей панорамы "Штурм Перекопа", в гостях у Н.С. Самокиша: Савицкий Г.К., Добрынин П.С., Котов Н.Г., Самокиш М.С., Греков М.Б., Котов П.И., Бек Д.Ф., Мешков В.В. Ноябрь 1934 г.

К 100-летию Отечественной войны 1812 года Н. С. Самокиш создал серию рисунков пером для журнала "Нива", в которых изобразил наиболее значительные эпизоды освободительной борьбы русского народа: от "Перехода через Неман 12 июня 1812 года" до "Наполеон оставляет армию в Сморгони 3 ноября 1812 года".

Н.С. Самокиш объясняет ученикам движение фигур на картине. 1935 г.

В 1915 году Николай Семенович с пятью учениками снова оказывается на театре военных действий: первый и, пожалуй, единственный случай в истории Академии художеств, когда студенты батального класса во главе со своим профессором проходили практику непосредственно на передовой. Бригада работала сначала на Западном фронте, затем на Кавказском. На следующий год состоялась итоговая выставка. Рисунки Самокиша были включены в издания Д. Маковского "Великая война в образах и картинах" (1915) и "Русским героям Сербии и Черногории" (1915).

Н.С. Самокиш за работой. 1936 г.

Как видим, Н. С. Самокиш много времени отдавал педагогической деятельности. Уже в 1894 году его пригласили в Рисовальную школу, где он преподавал рисунок и живопись в течение 23 лет. В Академии художеств Самокиш профессорствовал до 1918 года, когда Совнарком РСФСР опубликовал декрет об упразднении старой Академии и создании на ее базе Государственных свободных художественных мастерских, профессором которых Николай Семенович оставался до своего отъезда в Крым. Из Крыма он не эмигрировал, продолжал жить на Украине. Советская власть признала заслуги мастера, отметив сначала 40-летний, а затем и 50-летний юбилей его творческой деятельности. В 1940 году Николай Самокиш был награжден орденом Трудового Красного Знамени. Из крупных его работ советского периода особенно выделяется полотно "Переход Красной армии через Сиваш" (1935).

Николай Семенович Самокиш. 1921 г.

Николай Семенович Самокиш скончался в 1944 году, оставив после себя огромное творческое наследие, значительную часть которого нам еще предстоит по-настоящему "открыть".

Г. Сорокина

______________________

Везучий талант

Ученик батального класса Санкт-Петербургской Академии художеств Николай Самокиш с трудом досидел до конца занятий. В глазах рябило, в животе покалывало, к горлу подступала тошнота. Выпив в буфете стакан чая, он медленно вышел в академический садик.

Стояла настоящая золотая осень. Шел 1881 год. Холодные ночи запаздывали. А днем солнце светило так, словно хотело искупить свою вину за прохладное, дождливое лето. Листья кленов, восхитительно окрашенные, оживленно шептались на осеннем ветру. Любимая Колина скамейка напротив гранитной колонны, украшавшей парк, оказалась свободной, и он устало опустился на краешек. Как не вязались его заботы с видом этого чудного уголка.

Строгий наставник Б. П. Виллевальде опять укорял «неблагодарного» студента за игнорирование основополагающих принципов гладкой живописи. Богдан Павлович не догадывался, что юный ниспровергатель канонов третьи сутки питался одним чаем и хлебом. Но и это было не все. Предстоял неприятный разговор с хозяином дома Лихачевым, у которого Николай снимал комнату. Не успел он доплестись до своего убогого жилья на Вознесенском проспекте, сплошь увешанного собственными рисунками, как без стука и приветствия буквально ворвавшийся в комнату владелец в ультимативной форме потребовал арендную плату или немедленно убираться на все четыре стороны. На просьбу подождать не реагировал, угрожая полицией.

Разбитый физически и морально бедняга задремал было в старом поломанном кресле; очнулся от неожиданного стука в дверь. Бросился отворять. На пороге стоял модно одетый господин небольшого роста с приятной улыбкой на лице.
— Вы Самокиш? Позвольте зайти к вам. Я профессор Клевер, — произнес незнакомец. — Это ваши работы? -спросил он, обведя взглядом стены. — Вы их продаете?
- Да, господин профессор, это мои этюды. Я продаю, но их никто не покупает.

Клевер пересмотрел все, что висело, отобрав с десяток этюдов, попросил назвать цену. Польщенный визитом столь знаменитого гостя, бедолага растерялся, заявив, что эти этюды не стоят ничего. Клевер улыбнулся, закурил сигару и выложил из своих карманов на стол в полном смысле гору денежных бумажек различного достоинства. Вконец опешившего юношу добряк попросил завернуть покупку, пожал руку и на прощанье пригласил заглянуть к нему в мастерскую.

Денег оказалось 550 рублей. Если учесть, что Николай жил на 15-20 рублей в месяц, эта сумма была для него целым состоянием. Сначала новоиспеченный «миллионщик» хотел было немедля кутнуть в богемном «Золотом якоре», но желание наказать обидчика победило голод. Не пряча своего богатства, Самокиш вызвал хозяина и полностью расплатился с ним. Заодно пригрозил съехать с квартиры в случае повторения грубости. При виде кучи денег ошалевший скряга рассыпался в извинениях, низко кланялся и в будущем обещал вести себя подобающим образом.

После этого случая дела Самокиша пошли веселее. Несмотря на трения с руководителем батального класса Б. П. Виллевальде, Николай Семенович многому у него научился, получив за время пребывания в Академии семь медалей. Бесспорная одаренность молодого художника, страстная увлеченность батальной живописью не могли остаться незамеченными академической профессурой. Его произведения, впервые показанные публике в 1882 году, заинтересовали Двор, и Самокиш удостоился заказа императорской семьи на написание этюдов «Казак и «Гродненский гусар».

Учась в ИАХ, он случайно познакомился с коннозаводчиком и художником-любителем С. С. Бове, в имении которого провел лето 1883 года. В его мастерской зарисовывал сцены азартной псовой охоты, делал наброски охотничьих собак и лошадей, выказывая себя наблюдательным анималистом. Одну из работ, написанных в угодьях пензенского помещика (жанровый этюд «Прогулка» ), приобрел П. М.Третьяков. Другая («На охоту». 1884), на которой предположительно выведен сам Бове, находится сейчас в Русском музее.

В процессе основных занятий в батальном классе Самокиш серьезно увлекся графикой, регулярно демонстрируя свое умение в рисунке пером, сепии и офорте. В 1881 - 1885 годах он выполнил 30 офортов на военную, охотничью и анималистическую тематику. В 1883 году 11 из них были изданы отдельным альбомом под названием «Охотничьи сцены». Почти все они вошли в собрание известных коллекционеров — Д. А. Ровинского и Е. Е. Рейтерна. Особенно привлекателен лист «Борзятник верхом на лошади с двумя борзыми у трупа павшей лошади» — легкий выразительный рисунок, стройная компоновка, простота сюжета. К лучшим экземплярам относятся также «Отъезд на охоту». Две гончие собаки на смычке» и «Охотник с соколом», отличающийся особенной законченностью образа и уверенной манерой исполнения.

Известность подающего надежды живописца и рисовальщика росла за пределами Академии. В этом смысле весьма характерна история с его картиной «Эпизод из битвы при Малом Ярославце», претендовавшей в 1884 году на Малую золотую медаль. Когда Самокиш лишь приступил к перенесению композиции с эскиза на холст, в мастерскую пришел петербургский собиратель Грюнинг. Бросив взгляд на мольберт, меценат решительно произнес:
- Я покупаю картину.

Художник с недоумением посмотрел на визитера.
- Но, простите, что же вы покупаете? Ведь это еще только контуры.
- Да. Я вижу и все-таки покупаю будущую картину. Предлагаю 1500 рублей. Вот вам и задаток 500 карбованцев.
Пораженный неожиданным предложением Николай попытался было возразить:
- Цена подходящая, но вдруг не получится?
- А я уверен, что получится, — заявил покупатель, оставил деньги и ушел.

Между тем Грюнинг и впрямь не ошибся: на конкурсном экзамене картина не только была отмечена академической наградой, но и нашла любителей, пожелавших приобрести ее за две тысячи рублей. А довольный коллекционер подтрунивал над молодым художником, говоря, что, купив у него «пустой холст», он получил 500 рублей прибыли.

В 1885 году Николай заканчивал дипломную программу «Русская кавалерия возвращается после атаки на неприятеля под Аустерлицем». Он испытывал некоторые трудности с пейзажем, который в его произведениях нередко был самым слабым местом. И это несмотря на особое пристрастие к краскам, проявившееся у него с раннего детства. Гуляя по родному, утопающему в садах г.Нежину, Мыкола подолгу смотрел, как маляры красили крыши. Помогал им разводить краску и в награду получал разрешение самому помазать какой-нибудь косяк или карниз. В Нежинской гимназии при лицее князя Кушелева-Безбородко (где когда-то учился Н. В. Гоголь) Самокиш под присмотром учителя рисования Р. К. Цыбульского порой по три часа терпеливо растирал какую-нибудь краску.

Теперь при написании конкурсной работы дело с пейзажным фоном у него никак не ладилось, о чем он пожаловался все тому же Ю. Ю. Клеверу.
— Ну, голубчик, не беспокойтесь, — сказал Юлий Юльевич студенту. — Хотите: услуга за услугу? Я прорисую вам небо, а вы напишете мне в одном из пейзажей людей.

Под кистью Клевера небо в картине академиста заискрилось, «заиграло». Облачное с синими прорывами, оно усиливало настроение общей взволнованности, которым пронизано это полотно, воспроизводящее одну из драматических страниц русской военной истории. Восхищенный Совет Академии наградил Самокиша Большой золотой медалью, одновременно предоставив ему пенсионерскую поездку во Францию на четыре года «для дальнейшего усовершенствования в искусстве». Выпускник поставил своей целью достичь в живописи уровня лучших французских живописцев. «Для меня мой путь ясен. Я стремлюсь в Париж» - был его лозунг.

Летом 1886 года по личной письменной рекомендации Президента ИАХ Великого князя Владимира Александровича Самокиш поступает в парижскую студию знаменитого баталиста, «художника наполеоновской легенды» Эдуарда Детайля. Однако последователь несравненного Э. Мейсонье мало и неохотно занимался с ним. По выражению самого протеже Великого князя, он в конце концов «плюнул на подлого француза» и больше к нему не ходил. Тем не менее знакомство трудолюбивого юноши с вершинами мирового искусства в музеях Франции, Италии и Испании и дальнейшее углубленное изучение основ живописи содействовали усовершенствованию его исполнительской техники. Там же в Париже Николай Семенович встретил Елену Петровну Судковскую, вдову мариниста Судковского, на которой впоследствии женился. Она и сама писала, впрочем, кисть мужа не раз проходила по этим дамским холстам.

Художнику явно везло с меценатами. Летом 1889 года он получает крупный заказ от всесильного тогда министра Императорского Двора графа И. И. Воронцова-Дашкова. В его имении Ново-Томниково Самокиш усиленно работает, прекрасно сознавая, что в случае успеха новые высочайшие заказы попадут в его руки. И прирожденный баталист совершает чудо: картина «Табун белых рысистых маток на водопое» («Табун лошадей Ново - Томниковского завода») удалась практически по всем параметрам. Даже пейзаж получился вполне сносным. Правдивая передача цвета и освещения создает теплый колорит угасающего дня. К тихой зеркальной воде, спустившись с прибрежного холма, подошел табун белых и гнедых лошадей. Интересно, что по заданию его сиятельства кобылы должны были иметь строго портретный характер. Их список для изображения составил лично граф, пожелавший на первом плане видеть своих любимиц — Породу и Добрую 2, которые позже прославились на заводском поприще. За эту картину, показанную в феврале 1890 года на академической выставке, тридцатилетний автор получил звание академика живописи.

С тех пор Самокиш целиком становится на самостоятельный творческий путь. Его буквально засыпают официальными и частными заказами. От Воронцова не захотел отстать другой вельможа, управляющий в то время уделами князь Л. Д. Вяземский. В его великолепном имении Лотарево художник тоже пишет табун, вновь поражая глубоким знанием анатомии лошади, умением показать ее в движении, добиться портретного сходства. Вяземскому понравился и сам Самокиш. Он стал ему покровительствовать, приобщив к Санкт-Петербургскому Императорскому обществу поощрения рысистого коннозаводства, для которого тот написал целый ряд портретов беговых знаменитостей.

Общение с сильными мира приносит молодому академику не только популярность и необходимый достаток. Николай Семенович волей-неволей втягивается в охотничьи утехи помещиков, накапливая материал для будущих картин. «Конюхи, псари, доезжачие служили натурой для моих этюдов», — рассказывал позже довольный художник-охотник. Батальные и иппические мотивы регулярно чередуются у него с произведениями, посвященными охотничьему быту («Привал охотников», «Травля зайца», «Охотник»). На академической выставке 1892 года внимание публики привлекло живописное панно «Охота на волка». В центре композиции лежит затравленный хищник, которого в прыжке достала пара резвых борзых. Над борющимися животными взвился на дыбы разгоряченный скачкой конь с поднявшимся на стременах усатым молодцом-борзятником. На заднем плане стремянный спешит помочь старшему принять зверя. Мастерски, со знанием дела выполненный рисунок создает впечатление драматической напряженной схватки.

Девяностые годы стали вообще самыми плодотворными в творчестве художника. К этому периоду относится еще одно его интересное произведение — «Екатерина II на псовой охоте». Стая гончих во все ноги ведет зверя. Варом варят собаченьки: царственный гон закипел. В окружении фаворитов на карих лошадях молодая Императрица во весь опор мчится верхом на белом красавце-коне в так нелюбимом ею дамском седле. Она в элегантном ездовом костюме: длинном фиолетовом платье, поверх которого ладно сидит только входивший в моду синеватого оттенка жакет с золотым позументом. Картина захватывает симфонией вихревого движения, цвета и страсти.

В1897 году работы Самокиша экспонировались на международных художественных выставках в Мюнхене, Брюсселе, Копенгагене и получили признание иностранных коллег и рядового зрителя. То был пик его успеха и популярности. Далее следует долгий перерыв, когда художник почти безвыездно живет в столице или на даче близ Куоккалы, очень редко пишет маслом и всецело уходит в роль иллюстратора периодических изданий. В любое время дня с утра до поздней ночи друзья застают его в одной и той же излюбленной позе. За небольшим столиком, непременно на табурете, поджав одну ногу, сидит Самокиш и рисует бесконечные баталии для «Нивы» или другого журнала. Использует то карандаш, то перо, то акварель и без конца курит одну папиросу за другой, прихлебывая из стакана холодный чай, который истребляет в неимоверном количестве.

Увлечение Николая Семеновича графикой имело свою историю. Еще в 1886 году в журнале «Новь» появились его первые зарисовки к очерку из охотничьей жизни писателя Сергея Терпигорева - Атавы. Затем Общество поощрения художеств пригласило Самокиша в Рисовальную школу, где он преподавал в течение двадцати трех лет. Ему принадлежат ценное учебное руководство «Рисование пером», переиздававшееся в советское время, альбом «Украинский орнамент», рисунки к «Холстомеру» Л. Н. Толстого, иллюстрации к изданиям, посвященным великому русскому полководцу А. В. Суворову и обороне Севастополя. В 1896 году он зарисовывает церемонию венчания на царство Николая II, а годом раньше делает его конный портрет акварелью. Что касается акварельного конного портрета Великого князя Николая Николаевича в военной форме, то, на мой взгляд, по богатству раскраски он просто непревзойден.

Дарование рисовальщика сыграло в творческой биографии художника весьма положительную роль. Когда в 1894 году встал вопрос об иллюстрировании I тома «Царской охоты», Н. И. Кутепов, не колеблясь пригласил именно Самокиша, обладавшего для этой цели полным набором необходимых качеств: виртуозным владением техникой рисунка пером, отличным знанием особенностей различных видов охоты, анатомии лошади, собак и т. д. Кандидатура Николая Семеновича не вызвала возражений и у Двора, в том числе со стороны Александра III. Он практически полностью оформил вышедший из печати в 1896 году первый том, для которого сделал 70 рисунков, виньеток и заставок. Ему же принадлежит и авторство 60 рисунков II тома (1898).

Предполагалось, что для III тома им будут представлены тоже 60 картинок, однако по неизвестной причине художник подготовил только три и эскиз обложки (1902). Переплет IV тома «Императорской охоты», напечатанного уже после смерти Н. И. Кутепова, также был скомпонован по проекту Самокиша (1912). Николай Семенович вполне оправдал возлагавшиеся на него надежды. Его перовые рисунки выполнены филигранно и со знанием предмета, уважением народных традиций и любовью к родной природе. Художнику удалось главное: будучи незаурядным профессионалом, он сумел воспеть русскую охоту. Вот почему одним участием в оформлении лучшего произведения русской охотничьей литературы, каким, несомненно, является «Царская охота на Руси», Самокиш обессмертил свое имя.

С таким же блеском он вместе с художниками М. А. Зичи и А. С. Хреновым иллюстрировал «Беловежскую Пущу» Георгия Карцова («Ее исторический очерк, современное охотничье хозяйство и Высочайшие охоты»). Только к тексту им было выполнено в основном пером три десятка рисунков, от заставки «Князь Владимир Василькович выбирает место для постройки Каменец-Литовска» до концовки «Двуглавый орел, парящий над Императорским беловежским дворцом». На страницах прекрасно изданной в 1903 году книги читатель нашел «Стефана Батория, стреляющего в медведя» и «Года Высочайших охот в Пуще в щите между перилами дворцовой лестницы», охотничьи трофеи и снаряжение разных лет, изображения диких зверей и птиц. В тяжелую зиму 1918 года, когда Академия художеств прекратила занятия, Самокиш уехал в Крым, чтобы подлечить обострившийся ревматизм. Начавшаяся Гражданская война помешала его возвращению в Петроград.

Поселившись в 1921 году в Симферополе, художник более чем за двадцать лет создал многочисленные полотна, посвященные героике Гражданской войны и борьбе украинского народа с иноземными захватчиками в XVII—XVIII столетиях. Вместо августейших персон на стройных, как в недалеком прошлом, конях появятся новые полководцы. Нет-нет (хоть и очень редко) живописец да и вспомнит о своих прежних увлечениях. Тогда возникнут полузабытые сюжеты: «Охота» (1920), «Табун», «Охотник», «Две лошади», «Охота» (1930), «Тройка» (1939), «Мисливень та рыбалка» (обложка журнала). И на этом этапе Николай Семенович будет обласкан власть предержащими: начало 1941 года ознаменуется для него присуждением Государственной пpeмии за диораму «Переход Красной Армии через Сиваш в 1920 году».

Лишь одного года не доживет старый Мастер до победы нашей страны в Великой Отечественной войне. Наследие Самокиша огромно и разнообразно. К счастью, сохранились подлинные жемчужины как в области батальной, так и в анималистической и жанровой (прежде всего охотничьей) живописи.

Оплодотворенный напряженным трудом природный талант Самокиша дал рождение замечательным художественным творениям. «Я иначе не мыслю жизнь как беспрерывную работу», — писал художник в одной из своих статей. Но ему и очень повезло: он встретил много добрых и отзывчивых людей на своем долгом творческом и жизненном пути. Они помогли раскрыться его врожденному дарованию. Везучий был талант - Николай Семенович Самокиш!

Валерий Панкратов

Журнал «Охота и охотничье хозяйство» № 6, 2001г.

http://borzoi.org.ua/index.php?itemid=793