«…Много веков назад около Гамельна родилось предание. В виде устного сказания и в форме народной песни оно обошло всю Германию, неизменно включалось во все сборники народных баллад». Это легенда о Крысолове или Флейтисте из Гамельна...

Этот интересный материал мы впервые прочитали на сайте "Перуница": http://www.perunica.ru/germany/4174-kupalskie-strasti-v-staroy-germanii.html

Купальские страсти в старой Германии

«…Много веков назад около Гамельна родилось предание. В виде устного сказания и в форме народной песни оно обошло всю Германию, неизменно включалось во все сборники народных баллад». Это легенда о Крысолове или Флейтисте из Гамельна. Её сюжет использовали в своих произведениях Гейне, Мериме, Ф. Гоффман, Р. Браунинг, В. Брюсов, М. Цветаева. Разумеется, все они по своему приукрасили страшные устные рассказы о том, как некий пришлый музыкант в пёстрой одежде избавил город от полчищ крыс, играя на волшебной флейте, но совет города ему не заплатил и музыкант отомстил, погубив детей.

Однако в старинной гамельнской летописи нет ни слова о мести, крысах, волшебстве и неоплаченной работе. Зато говорится о точной дате события: «В 1284 году, в день Иоганна и Павла, 26 июня, одетый в пёстрые покровы флейтист вывел из города сто тридцать детей на Коппен, близ горы Кальварии, где они и пропали». Эта дата приходиться на период летнего солнцестояния, до сих пор отмечаемая всеми индоевропейскими (и не только) народами. Но связана ли пропажа детей с праздником, называемым на Руси Купала, или это простое совпадение?

Через несколько лет после этого события в город пришла чума, и все непосредственные свидетели погибли, что и дало возможность толковать произошедшее каждому на свой лад.

В конце ХХ века легендой занималась В. Вёллер (ГДР). Она установила то место, где произошла трагедия. «В 15 километрах от Гамельна среди скал есть мрачная болотистая котловина. Недобрым словом отзываются о ней жители и недаром называют её – «Чёртова дыра». Проникнуть сюда можно только через узкое ущелье в горах. Котловина стиснута со всех сторон отвесными скалами, на дне – осколки каменных глыб, стволы рухнувших деревьев, почва заболоченная, покрытая густой травой. И сейчас это место выглядит мрачно, а семьсот лет назад здесь вполне могли погибнуть во время внезапной катастрофы дети. В близлежащем от «Чёртовой дыры» посёлке, который сегодня носит название Копеннбюрге, а когда-то именовался Копеннбург – от названия замка, построенного здесь в 1303 году, старики и по сей день рассказывают о том, что некогда в «Чёртовой дыре» погибли какие-то люди… Издавна на вершинах гор, расположенных вокруг «Чёртовой дыры», во время праздника летнего солнцестояния зажигали огни. Вполне вероятно, что в этот период – 26 июня 1284 года – молодёжь и дети из Гамельна отправились сюда… Когда ребята добрались до места, было уже темно. Тут они, видимо, и попали в заболоченную «Чёртову дыру». Может быть, к этому добавился обвал, который лишь усугубил размеры катастрофы. …В Вёллер считает, что предложенную ею гипотезу можно проверить с помощью раскопок в «Чёртовой дыре», ибо останки утонувших должны были мумифицироваться». Власти не дали разрешение на раскопки. (Дело понятное, а вдруг таинственная легенда, на которой построен туристический бизнес, проясниться?)
Гипотеза В. Вёллер интересна, однако, в этнографии нет сведений о том, что солнечные фазы отмечались детьми отдельно от родителей. Иногда этот праздник отмечала молодёжь без взрослых и детей, но одни дети – нет.

Я же хочу обратить ваше внимание на то, что лежит буквально на поверхности, но почему- то исследователями не комментируется. В летописи подчёркивается, что пришелец был в «пёстрых покровах», а разноцветная одежда в сочетании с музыкальным инструментом даёт нам полное право причислить незнакомца к тем, кого на Руси называли скоморохами. Но пришлый музыкант, не назван ни каким специфическим немецким термином типа: шпильман (странствующий певец и музыкант, немецкий скоморох), миннезингер (поэт-песенник), следовательно, он чем - то от них отличался, он был тем, для кого в немецком языке того времени не нашлось прямого названия, или оно сознательно скрывалось.

Это был человек с большим организаторским опытом, ведь, увести, куда либо 130 детей одному взрослому непросто. Вероятно, из понимания этого факта и родилось слухи о том, что дети были «зачарованы игрой волшебной флейты». Впрочем, вряд ли это были маленькие дети. Для того чтобы осилить путь в 15 км требуется идти четыре часа, кампания малышей просто рассеялась бы по дороге, потому что, во первых, маленькие дети не могут «держать цель» так долго, они отвлекаются, капризничают, а во вторых такое расстояние за один переход им просто физически не под силу. Да и взрослому дуть в флейту четыре часа подряд да ещё и на ходу – трудновато. Скорее всего, со скоморохом – шпильманом добровольно пошли дети 10 – 14 лет, того самого, «переходного возраста». Эти соображения подтверждает тот факт, что в городской церкви существовал, ныне утраченный, средневековый витраж, на котором, по описаниям, был изображён флейтист с подростками.

И тут возникает много вопросов. Выход из города такого количества человек не могло остаться незамеченным, почему же взрослые не остановили эту ораву? Даже если детей хватились не сразу, почему взрослые не догнали их в два счёта верхом на лошадях? Почему называется точное количество пропавших? Сколько всего в маленьком Гамельне могло быть подростков такого возраста? Почему тон летописи такой спокойно – повествовательный, без обвинительных выпадов в адрес флейтиста?

На все эти вопросы можно давать различные ответы, но общая картина будет по-прежнему рассыпаться. Есть только один ответ, который объяснит всё в комплексе.

Подростки были уведены с согласия взрослых для инициации, во время которой случилось какая то катастрофа.

Вот почему

- летописец скорбит, но не обвиняет
- толпа беспрепятственно вышла из города, и подростков никто не догонял
- подростки пошли в период летнего солнцестояния не на ближайшую гору Кальвария разжигать костры, а в мрачное урочище близ Коппена.

Инициация по языческой схеме – единственное мероприятие, которое проводилось одним взрослым с детьми определённого возраста, причём в самых зловещих и таинственных местах. По традиции во время подготовки и проведения инициаций родители делали вид, что «ничего не происходит», ритуально молчали по данной теме. Для того, чтобы не портить отношения с церковью, была придумана версия о волшебной музыке, под которую были уведено 130 подростков. И эта байка церковь вполне устроила, так как в купальский период действительно повсюду царило безудержное веселье с песнями, плясками под зажигательную музыку.

Этнографические свидетельства говорят о том, что испытания инициаций были трудны, и взрослые были готовы к тому, что дети могут вернуться домой не в полном составе. Но гибель всех инициируемых было событием из ряда вон выходящим. Археологические раскопки могли бы дать ответ на вопрос, погиб ли с детьми и сам Флейтист.

Но мы не имеем прямых свидетельств того, что инициации проводились скоморохами, музыкантами, певцами, фиглярами, филидами. Однако связь таких людей со жреческим сословием доказана весьма основательно. В период гонения и истребления жрецов именно странствующие «весёлые люди» сохраняли и несли в массы информацию, касающуюся язычества.

В христианской традиции имела широкое распространение практика проведения обрядов «по случаю». В местах, где не было храма, свадьбы, крестины конфирмации и даже отпевания проводились скопом, раз в несколько лет, тогда, когда приезжал священник. Такую же практику можно предположить и в языческой обрядности. Ритуалы, которые невозможно провести без специалиста, проводились тогда, когда оный объявлялся. Например, древнерусская летопись сообщает, что в неурожайный год пришли волхвы и провели обряд по выявлению и нейтрализации «держащих гобино» (урожай).

Судя по всему, в случае «флейтиста из Гальмена» мы имеем уникальное летописное свидетельство о языческой инициации, организованной бродячим музыкантом, в Германии в летний солноворот 1284 года.

Исследования в данном направлении можно и нужно продолжать. Многое могло бы дать знание политической, экономической и духовной ситуации в Гамельне и окрестностях летом 1284 года. Необходимо так же выяснить этнический состав населения этого городка, давно ли он стал немецким? Уж больно по-славянски звучат названия: котловина Коппен («Копи»?), Гамельн («Хмельно», «Гомель»? ). Примеры Бранного Бора, ныне Бранденбурга, Липецка - Лейпцига навевает аналогии.

Т. Пятница. Окт. 2006, 2010.