Биография художника, творческий путь. Галерея картин.

Брюллов Карл Павлович

Bryullov Charles

(1799 - 1852)

В 1800 году К. Брюллов, девятилетним мальчиком, был определен в число казенных учеников Академии художеств. Воспитанники, при поступлении в

Академию, подвергались баллотировке, так как число желающих быть принятыми значительно превышало количество имеющихся вакансий. В качестве сына академика, Брюллов был принят в Академию без баллотировки. Одновременно, на тех же основаниях были зачислены Я. Яненко, А. Щедрин, А. Фомин, К. Мейснер, дружбу с которыми Брюллов сохранил до конца своих дней. Среди своекоштных значился Ф. Бруни.

Петербургская Академия художеств занимала одно из ведущих мест в ряду европейских академий. Её авторитет был основан на высоком профессиональном уровне преподавания. Педагогический состав Академии, поры пребывания в ней К. Брюллова, состоял из выдающихся художников. Ректорами Академии были Г. Угрюмов и Ф. Щедрин, приобретшие звание это лишь после двадцатилетнего профессорского стажа. Профессорами с 1812 года состояли — Андрей Иванов, А. Егоров и В. Шебуев. В Академический Совет входили С. Щукин, О. Кипренский, Ф. Алексеев и другие. Педагогический состав пополняли М. Воробьев, преподававший перспективу, гравер А. Ухтомский, исполнявший обязанности библиотекаря, И. Иванов, бывший смотрителем в рисовальных и натурных классах, М, Иванов, руководивший классом пейзажа, и другие. Столь сильный состав преподавателей, естественно, способствовал высокой профессиональной подготовке, которую получил в Академии К. Брюллов.
 

Поступив в Академию художеств, Брюллов должен был в течение шести лет пройти обучение в Воспитательном училище. История Академии художеств первой половины XIX века связана с дискуссией вокруг этого училища. Академический Совет требовал его закрытия. Было установлено, что воспитанники, окончив училище, отказывались обучаться чеканному, литейному, формировальному и печатному делу. Все они стремились попасть в художественные, предпочтительно архитектурные классы. Основная масса воспитанников в живописных классах избирала исторический и портретный жанры. Учеников младших возрастов прикрепляли по тридцать человек к каждому учителю. Для повышения успеваемости учеников в 1812 году по настоянию Академического Совета это число было уменьшено до десяти.

В высших классах Академии (3-го и 4-го возрастов) учебная программа уделяла особое внимание специальным предметам. Для руководства воспитанниками профессора ежедневно дежурили в классах, меняясь попеременно раз в месяц. В помощь им прикреплялись два адъюнкт-профессора. Еженедельно ученик представлял дежурному профессору рисунок с натуры.

Помимо них воспитанники подвергались месячным, третным и полугодовым экзаменам. Преподавание общеобразовательных наук значительно отставало в Академии от чисто художественных. Это обстоятельство отразилось на аттестате Брюллова. Оценка общеобразовательных предметов, данная Академией Брюллову, была значительно ниже вынесенной за художественные. Здесь сказались не индивидуальные особенности Брюллова, а общее положение в Академии. Уже в 1812 году Академический Совет отметил, что ученики 2-го возраста забросили классы, где преподавались история и мифология, предпочитая проводить учебные часы в художественных классах.
 

Педагогическая система Академии художеств твердо покоилась на незыблемой системе; ученики рисовали сначала с оригиналов, затем с гипсов и, наконец, с натуры. Система эта приводила к безукоризненному владению рисунком. Рисовать ученики начинали еще в Воспитательном училище. Пенсионеры Петербургской Академии художеств всегда выделялись в среде своих западных современников совершенным знанием анатомии и безукоризненностью рисунка.

Работа над натурой — основа преподавания русской Академии. В работе над натурой в Академии наблюдалась также строгая последовательность. Для месячного экзамена дежурный профессор ставил одного натурщика, для третного, предполагавшего более длительную подготовку,— двух.

Сгруппировав натурщиков, сообщив им сюжетную мотивировку, воспитатель приучал учеников к сложной компоновке. Групповые натурщики — определенный этап в академической системе для перехода к самостоятельным композициям, работа над которыми приходилась на последние годы учения.

Прививая своим воспитанникам высокие профессиональные знания, Академия требовала от них как в натурных штудиях, так и в самостоятельных композициях предельной законченности исполнения. Законченность исполнения составляла одну из особенностей картин русских художников. Она выражалась в продуманности композиции, завершенности образа, тщательной отработке деталей. Так приучали с юных лет академические профессора своих воспитанников к работе над картиной.

Мерилом художественной ценности произведения приверженцы классицистической эстетики считали степень его морально-философской и воспитательной направленности. Цель искусства заключалась в возбуждении добрых чувств и благородных побуждений во имя совершенного идеала. Правда, эти задачи ставились лишь перед историческим живописцем. Художник бытового жанра обречен был на простое и бесхитростное бытописание. Историческая живопись считалась высшим родом искусства. В практической деятельности Академии это положение выражалось в том, что старшим профессором мог быть только исторический живописец.Лишь он один мог осуществлять общее руководство над воспитанниками.

Изучение античного искусства было одним из нерушимых устоев эстетики классицизма. Но в начале XIX века изменилось отношение к античному наследию. Если приверженцы старого академического направления античное искусство воспринимали исключительно сквозь призму догматизма и условности, то для сторонников нового течения оно являло непревзойденный образец правдивого воспроизведения природы и человека. Однако даже наиболее передовые сторонники классицистического направления, признавая природу основой искусства, корректировали ее условными нормами красоты, требуя от художника изящной стороны истины.

Академическая биография Брюллова началась значительно раньше большинства русских художников. Его имя встречается уже в период учения в Воспитательном училище, где он проявил незаурядные способности к рисованию. Невнимание Брюллова к общеобразовательным наукам восполнялось его усердной работой в художественных классах.

Брюллов был удостоен всеми академическими наградами — то есть малыми, большими серебряными и золотыми медалями. В день окончания Академии художеств он вынес их, по свидетельству своего товарища А. Фомина, целыми пригоршнями из актового зала.

Врожденный талант художника, строгая взыскательность к своей профессии содействовали тому ореолу славы, который окружал его уже в Академии. Разносторонность интересов, любовь к чтению, музыке, театру, выделяли Брюллова в академической среде. Он был кумиром своих товарищей и воспитателей. Отличаясь независимым характером, впечатлительностью натуры и ораторским талантом, Брюллов заслужил любовь и уважение не только среди своих сверстников, но и воспитанников старших возрастов.

Общий любимец, Брюллов был непременным участником всех академических затей. Он выступал в качестве актера и декоратора в любительских спектаклях, иллюстратора в ученических журналах и т.п. Внимательный и острый взгляд в автопортрете, который Брюллов исполнил в академические годы, говорит о напряженной внутренней жизни юноши.

Выдающиеся способности Брюллова заставляли учеников Академии часто обращаться к нему за творческой помощью. Неоднократно бывали случаи, когда он, несмотря на все запреты, исправлял чужой рисунок.

         Первые работы ученика Воспитательного училища Академии К. Брюллова представляют традиционные копии с оригиналов. Заверенные помощником инспектора И. Воиновым, они обнаруживают еще неопытную руку одиннадцатилетнего юноши, допускавшего ошибки анатомического порядка. Таковы копии Брюллова с оригиналов: «Голова Вакха» (1811, ГРМ), «Старик и юоноша со снопом»
 

Значительный интерес составляют натурные рисунки Брюллова. Они дают ясное представление о замечательных способностях юноши и быстрых успехах, которые он сделал в академических классах. Натурщики академиста Брюллова — это атланты, способные подпереть своими плечами вселенную.

Более поздние рисунки: «Натурщик со щитом» (ГТГ), «Натурщик, стоящий у обелиска» и др. отмечены мастерством зрелого художника. Жизненность в передаче натуры, смелость ракурсов, рельефность форм, сложность тушевки — их неотъемлемые качества.

Брюллов столь совершенно владел рисунком, что мог безошибочно, на память, воспроизвести фигуру Аполлона и группу Лаокоона.

Ярко проявлялся талант Брюллова и в работе над групповыми натурщиками.

Об успехах Брюллова наглядно свидетельствуют его натурщики 1813 (ГРМ) и 1817 (ГТГ) годов. Оба рисунка были удостоены серебряной медали, оба исполнялись под непосредственным наблюдением дежурного профессора—Федоса Щедрина и, наконец, оба предназначались для третного экзамена, то есть давали группу из двух

натурщиков.
Решительность жестов и стремительность движений делают мужественных «Натурщиков» Брюллова похожими на воинов, запечатленных в минуту ожесточенной схватки, натурщики Брюллова— живые люди.
 

Большую роль в педагогической системе Академии играло копирование старых мастеров. Оно было вызвано не желанием слепо подражать художникам прошлого, а насущной потребностью расширить познания воспитанников в области технологии искусства. Вместе с тем юные художники учились на образцах прошлого умению воплощать свой замысел в прекрасные формы искусства. За исполнением копий следил старший профессор, но выбор произведения зачастую предоставлялся ученику.

Первые копии были сделаны Брюлловым с Веласкеса, который оставался его любимым художником до конца жизни. Брюллов, по рассказу Железнова, в ученические годы «написал несколько копий с известного портрета папы Иннокентия X c портрета Веласкеса, раз семь скопировал этюд Всласкеса, представляющий монаха с книгою и раз двадцать скопировал голову старика того же мастера».

Брюллов был учеником 3-го возраста когда в Академии произошли существенные изменения, вызванные назначением в 1817 году нового президента — Л. Н. Оленина.

А. Н. Оленин был известен как широко образованный человек, знаток и любитель искусства. Нередко выступал он в качестве автора самостоятельных композиций.

Энергично взявшись за улучшение расшатавшегося хозяйства, Оленин довольно быстро привел дела Академии в порядок. Он добился ликвидации ее огромного долга и сделал капитальный ремонт здания.

Обратив внимание на отставание общеобразовательных предметов, Оленин предложил в 1819 году Академическому Совету ввести дополнительно в классах ваяния и живописи такие дисциплины как:

1) Теория сих художеств
2) Анатомии часть, то есть: Остеология и Миология
3) История знатнейших происшествий из Священных и Светских бытописаний
4) Археология или древности и обычаи народов
5) Мифология

Кроме того, воспитанникам было предложено заняться в свободные от этих предметов часы изучением иностранных языков.

При Оленине было значительно сокращено число воспитанников. Вместо прежних 300 он разрешил оставить в Академии лишь 160.

Мероприятия Оленина способствовали чисто внешнему благополучию Академии. «Оленинский период» президентства отмечен ярко выраженной крепостнической политикой. Одним из первых приказов нового президента был запрет посещать Академию крепостным художникам.

Хотя в Уставе Академии и ранее запрещалось принимать крепостных, последние все же проникали в ее стены, занимаясь в вечерних рисовальных классах, открытых в 1798 году. Правда, заслуженные на экзаменах медали, как и аттестат об окончании, они могли получить лишь при предъявлении «вольной», выданной помещиком.

Так случилось с крепостными художниками Шереметева И. Александровым в 1803 году и М. Черкасовым в 1815 году. Крепостному М. Тихонову отказали в 1813 году выдать присужденную ему вторую золотую медаль, так как он продолжал оставаться в крепостном состоянии.

Запрет Оленина посещать крепостным художникам Академию был началом той реакционной политики, которая нашла свое дальнейшее отражение в правительственном указе 1827 года о запрещении слушать лекции людям несвободных состояний.

Деятельность Оленина вызнала осуждение О. Кипренского, А. Орловского, С. Щедрина, С. Гальберга, Ф. Иордана, Н. Рамазанова и других. Закономерен был конфликт между молодым Брюлловым и президентом, который вскоре разразился.

Последние три года пребывания Брюллова в Академии были посвящены разработке сюжетных композиций.

Непосредственным руководителем К. Брюллова был А. И. Иванов. В высших академических классах воспитанники Академии прикреплялись к профессорам. Для планомерного распределения академистов Совет Академии прибегал к жеребьевке. По этому принципу К. Брюллов был прикреплен к своему профессору. Замечательный педагог, воспитавший не только К. Брюллова, но и Александра Иванова, Андрей Иванов оказал большое влияние на формирование таланта своего ученика.

Мы не можем полностью судить об особенностях первой утерянной картины Брюллова «Улисс, представленный Навзикае», но некоторые относящиеся к ней материалы дают возможность представить ее общий характер.

Программа «Улисс и Навзикая» была предложена ученикам 4-го, то есть последнего возраста. Вскоре она была отменена Советом, так как «найдена для учеников трудною, ибо картина должна состоять по большей части из женских фигур, коих они не могут рисовать с натуры». Взамен отмененной программы была назначена другая, где женским фигурам было отведено второстепенное место. Будучи учеником 3-го, то есть младшего, возраста, Брюллов не только выполнил данную программу, но и получил вторую золотую медаль им. Ржевской за выраженную в ней «экспрессию».

 
          Одной из лучших ученических работ Брюллова была картина «Нарцисс».
Последней, программной картиной Брюллова в Академии было «Явление Божие Аврааму у дуба мамврийского в виде трех ангелов».

Помимо официально утвержденных Академическим Советом тем Брюллов выполнял и вне-программные работы. По заданию А. Н. Оленина он сделал рисунки для новой синей академической формы. Кроме того, он помогал отцу, одновременно беря заказы и без его ведома. К их числу относились виньетки для оформления книг и ряд иллюстраций.

В ученические годы Брюлловым была исполнена литография, искусство которой только насаждалось в России. Ее распространению немало содействовало Общество поощрения художников, организованное в 1820 году. Братья Брюлловы были привлечены к участию в одном из первых изданных Обществом альбомов, известным под названием «Литографские безделки». Естественно, конечно, что Александр Брюллов избрал архитектурные пейзажи, а Карл, воспитанник исторического класса, сделал литографию с ранее написанной картины «Эдип и Антигона».
Одновременно с литографией «Эдип и Антигона», он создал литографию «Дмитрий Донской», «Ермака» (1820) и третью иллюстрацию - «Александр Великий», гравированная Н. И. Уткиным. В 1822 году Брюллов исполнил литографии с портретов А. П, Ермолова и В. Г. Мадатова работы Д. Дау, а так же с портретов А. С. Шишкова и гр. Сабурова.

Непременный участник ученических спектаклей, Брюллов был активным членом драматических кружков, группировавшихся в домах просвещенных людей России. Здесь он тесно общался с русскими писателями и поэтами. Одним из таких мест был дом писателя М. Н. Загоскина. В домашних его спектаклях принимали участие Крылов, Гнеднч, Жуковский и другие, а декорации для сцены писал Брюллов.

Театр играл большую роль в Академии художеств, которая была учебным заведением закрытого типа. В Академии Брюллов мог познакомиться со многими русскими актерами, которые охотно ее посещали. Портреты многих из них Брюллов написал в годы, последующие за окончанием Академии. Частыми посетителями Академии были писатели И. Крылов, Н. Гнедич, К. Батюшков.

Проучившись в Академии художеств положенные двенадцать лет, Брюллов блестяще окончил ее в 1821 году с первой золотой медалью. Такую же медаль получил только архитектор Н. Ефимов. Медалистам К. Брюллову и Н. Ефимову по совету А. Е. Егорова предложили остаться в Академии еще на три года для дальнейшего усовершенствования. Для руководства их занятиями А. Н. Оленин выделил ненавистного всем воспитанникам инспектора А. И. Ермолаева. Не пользовавшийся авторитетом, малоодаренный Ермолаев был отвергнут Брюлловым. Взамен него он требовал заслуженного профессора, ректора Академии — Г. И. Угрюмова. Узнав, что его требование отвергнуто, Брюллов отказался от пенсиона и вышел из состава пенсионеров Академии. Для Брюллова началась новая жизнь. Упорно и настойчиво стал прокладывать свой путь в искусстве молодой художник.